Виктор Чернышев
На неделю Торжества Православия
В девятом веке был установлен праздник Торжества Православия как знак преодоления последней ереси, иконоборческой, которая долго волновала Церковь. Мы сегодня, к сожалению, не имеем икон 7-8 веков, т.к. их уничтожали сотнями. Более ста лет иконоборческая ересь мучила Церковь. Союзниками этой ереси были даже императоры. Но Церковь оказалась сильнее и императорской власти, потому как Ее основа – Сам Христос. Именно на последнем Вселенском Соборе 787 года и было установлено иконопочитание. Ранее возникали в церковной среде другие ереси: арианская, ересь Македония, Нестория, Диодора, Монтана, Праксея, Ноэта, Мани, Пелагия, Ираклия и др. Церковь всегда активно с ними боролась. Шли споры христологические, о Богородице, о Святом Духе, о Законе, об искуплении, о переселении душ.
Штурм Церкви продолжается и доныне. Секты, например, питаются мнимыми и реальными грехами церковных людей, подобно тому, как от проклятия Божьего диавол «питается падалью» - нашими личными грехами, «ползая на чреве в прахе земном», т.е. пресмыкаясь перед всяким скотом. И это всегда повод для них клеветы на Церковь и ее служителей.
Но особенно яростно нападают сектанты на свв.иконы, видя в них «идолов».
Давайте рассмотрим – идолы ли это?
Действительно, кумиром, вопреки второй заповеди, может для нас стать все, к чему привязано сердце наше более, чем к Богу. Псалом 95-й говорит, что «идолы – бесы». Идол – это обман, пустота, но эту пустоту заполняют темные силы. Поэтому душевный план заповеди о кумирах – это проверка своего сердца – нет ли в нем привязанности к чему-либо более, чем к Богу, или ненависти. Поэтому вторая заповедь о «кумирах» учит отрывать от сердца все, что ему дороже чем Бог. Часто мы думаем, что счастье наше заключается в чем-то внешнем – в деньгах, имуществе, дорогих вещах и проч. Все это, стяжаемое нами, даст блаженство и радость – все проблемы отпадут сами собой и мы, наконец, будем счастливы. Но счастье – это СО-ЧАСТИЕ, совпадение частей: моей части и Божественной. Не случайно праведный Давид говорит: «Только в Боге успокаивается душа моя» (Пс. 61:2). Дьявол обещает нам золото, а дает комья грязи, обещает вино наслаждения, а дает муки совести… Успокаивается душа, когда взывает к Богу в молитве. Как мы молимся, так и живем. И как живем, так молимся. Трудно изобразить икону на неровной, поврежденной или ущербной доске. Так и наша жизнь, ущербная и нечистая не дает возможности быть услышанными нашим молитвам. В молитвенном делании всегда нам помогает икона.
Икона – это, согласно решению Седьмого Вселенского Собора, - продолжение дела Боговоплощения. Обоженная материя – это тот строительный материал, который помогает строить мост нам к Творцу. Можно ли в этом случае говорить об иконе как об украшении храма? Безусловно, нет. Поэтому место иконы не в музее, а в храме. Ее функция молитвенная.
Икона дает онтологическое чувство реального присутствия Бога в мире, поскольку икона непосредственно связана с Первообразом. Это окно в Горний мир, чрез которое надмирная святость являет себя земному миру. Ведь по учению св.Иоанна Дамаскина, первой иконой в мире стал человек – ведь он «образ» и «подобие» Творца. Это философия и богословие, проявленные в особой форме и естетически реализованные посредством цветосветового пространства. Именно древние иконописцы были духовидцами. У них понимание Истины обретало зримые символические формы, которые запечатлевались в красках. Поэтому Православная Церковь выработала в себе такую систему духовного развития, как исихазм. Это выражение бесстрастия, когда деятельность и созерцание сливаются воедино в «осуществлении умного делания» (Вл.Лосский).
Мы сказали, что икона – это окно в Горний мир. Это воистину так. Можно уничтожить окно, но нельзя уничтожить Свет, через то «окно» льющийся. Поэтому верующие поклоняются не окну, но Свету. Преображенному, Нетварному, Фаворскому.
Уже деятели первых трех веков – Тертуллиан, Ориген и Климент Александрийский отмечали, что у христиан были символические изображения Духа Святого как голубя, а Христа как Пастыря, несущего на раменах Своих овцу.
Надо заметить, что богословская полемика между православными и протестантами ведется уже по этому вопросу не первое столетие. Опыт православного свидетельства в инославном ареале оказался в целом малоуспешным. Это заставляет задуматься об альтернативных путях свидетельства Православия об иконе инославному миру. Взаимная переброска цитатами, наслоение силлогизмов, избирательное использование исторического материала – все это оказалось малоуспешным. Но все еще продолжается переписывание тех же аргументов из книги в книгу.
Для выявления основ межконфессиональных разногласий необходимо обращение к самим основам доктринальных систем.
Как видится, причиной неоднозначных отношений между различными конфессиями является разъединенность разума с онтологией. Здесь главная проблема сектантства – это проблема потери человеком ощущения глубинной связи с материальным миром, который несет на себе печать нетварного Бога. Православные проповедуют возврат к онтологически переживаемому единству, к связи разума с онтологией, где только и возможна вечная Истина. Еще Николай Бердяев писал: «Духовному типу Православия принадлежит изначальный и нерушимый онтологизм, который вначале представлялся явлением православной жизни, а затем уже и православной мысли».
То есть здесь главный нерв полемики – это спор о материи и энергии. Может ли мир плоти, мир материи принимать в себя энергии духовного мира? Может ли быть плоть пронизана Нетварным Божественным светом? Может ли Бог пропитывать Собою земные реалии? Может ли быть икона продолжением дела Боговоплощения?
Седьмой Вселенский собор сделал акцент на двух видах поклонения: почитательном и всецелом. Всецелое поклонение принадлежит только Богу и только Ему одному. Почитательное – это то, о чем мы сейчас говорим. Говорим не о «доске», а об образе, восходящем к Первообразу. Бог открывал Себя на чувственном, доступном восприятию уровне, чтобы человек мог вместить такую природу Бога. О том же пишет и апостол: «О том… что видели своими очами… и что осязали руки наши… возвещаем вам» (1Ин. 1:1-2).
Учение о святых иконах было завершением формулировки православных верований, основанных на Божественном Откровении, на учении апостолов, на предании свв.Отцов. Безусловно и то, что икона почиталась задолго и до Седьмого Вселенского собора, но именно он закрепил эту практику и древнюю традицию «де юре».
Итак, где же положено начало почитанию изображениям священным: Господу Иисусу Христу, Божьей Матери, угодников, мучеников, ангелов?
Первые изображения не были делом рук человеческих. Сам Христос-Спаситель, согласно Преданию, запечатлел Свой лик на убрусе (полотне) и послал изображение князю Авгарию, чтобы последний исцелился от болезни. В материальных следах, доступных нашему восприятию, Бог открывает Свои тайны и действия, чтобы мы могли вместить природу Божества. Вот образ голубя принял непостижимый Дух Святой; вот в виде огненных языков сошел этот Дух на апостолов в день Пятидесятницы. Вот ветхозаветная Неопалимая Купина пред глазами Моисея и голос, идущий от нее: «Сними обувь с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь – есть земля святая» (Исх. 3:5). Сама земля, как видим, стала святой у Купины. Вот облачный столп, ведущий евреев по дну Красного моря, а позже кости (мощи) пророка Елисея, от прикосновения к которым ожил даже мертвый человек (4Цар. 13:21). В Новом Завете это будет Евхаристический хлеб и чаша с вином, претворяемые в тайне Евхаристии в истинное Тело и Кровь Спасителя…Это хитон Христа, от прикосновения к которому исцелилась женщина «много лет страдавшая кровотечением» (Мф.9:20); тень апостолов, имеющая несомненную лечебную силу (Деян.5:15); опоясания с тела Павла, доставляемые к недужным, больным и одержимым с целью исцеления несчастных (Деян. 19:12 ). Земное, видимое, тленное и временное указывает своей преображенной материей на небесное, невидимое, нетленное и вечное.
Сегодня наши иконы мироточат, обновляются, исцеляют…На них изображены святые мужи, мученики, преподобные, угодники. Святой человек, приобщаясь божественным энергиям, достигал глубинного единства с Богом. В силу этого и принадлежащие такому человеку предметы (например, шапочка преподобного Иова) оказывались пронизанными этими энергиями. И одной только психологией и педагогикой объяснить это невозможно. Именно так понимали энергийную причастность тварного мира Богу Святые Отцы. К сожалению, инославные христиане видят в этом только фальсификацию.
В Писании мы читаем, что «Слово стало плотью» (Ин. 1:14). Слово стало плотью, и в какой-то момент истории Сам Бог соединился с материей этого мира в форме живого человеческого тела. Это называется в богословии кенозисом: «Уничижил Себя Самого до зрака раба, став подобен нам во всем кроме греха» (Евр. 4:15).
Воплощение Христово нам доказало: материя этого мира вся способна на соединение с Богом, и то что совершается с хлебом и вином – событие эсхатологическое – то есть принадлежит будущему веку. Это не магическое насилие над материей, но возведение материи в то состояние, к которому призвана космическая материя, ибо сказано, что «Бог будет все во всем»().
Профессор Чернышев В.М.
Проповедь произнесенная в Святовоскре-
сенском храме Киева на День Торжества
Православия 20 марта 2016г.